«В республике Никарагуа возможно присутствие российских военных для обмена опытом, учений и совместной борьбы с преступностью, это не противоречит закону», — заявил посол России в Никарагуа, Гондурасе и Сальвадоре Александр Хохоликов.
Москва намеренно подогревает международный интерес к своим планам в Латинской Америке. Сначала размещение ракет на Кубе или в Венесуэле допустил замглавы российского МИД Сергей Рябков, намекнув, что такое решение будет зависеть от того, как коллективный Запад отреагирует на российский «ультиматум НАТО».
Александр Хохоликов
Чуть позже в интервью нескольким СМИ заместитель председателя Совета безопасности Дмитрий Медведев отверг такую возможность, подчеркнув, что даже обсуждение такого шага способно провоцировать напряжение в мире. А в середине января Владимир Путин провел переговоры с лидером Никарагуа Даниэлем Ортегой. Обе стороны тогда отмечали «важность продолжения тесной координации на международной арене в русле российско-никарагуанского стратегического партнерства».
А в интернете косяком пошли «сливы» и «инсайды» о том, что переговоры Москвы с Венесуэлой, Кубой и Никарагуа ведутся уже о том, что эти страны могут вступить в ОДКБ. Словом, перед неискушенным читателем была развернута информационная кампания, имеющая целью показать, как далеко Москва готова зайти в противостоянии с Западом из-за продвижения НАТО и Украины — аж до берегов Латинской Америки. «Вы, дескать, Киев в Североатлантический альянс примете и базы под Харьковом создадите, а мы вам ракетами с Кубы ответим».
Изучение любой угрозы должно начинаться с ответа на следующие вопросы: насколько она выполнима, стоит ли на нее отвечать и не будет ли ответ стоить дороже, чем игнорирование этой угрозы. Американцы подумали, все взвесили — и решили не обращать на нее внимания.
Прежде всего для осуществления сколько-нибудь серьезных шагов в Латинской Америке России нужен полноценный океанский флот, которого у нее нет. И даже если очень оптимистично относиться к российской военно-морской строительной программе — в ближайшее время такого флота не появится. А без этого говорить о базах и обеспечении их безопасности, равно как об их снабжении всем необходимым для поддержания боеготовности — попросту несерьезно.
Что примечательно, реальные предложения о размещении в Венесуэле, на Кубе и в Никарагуа российских баз встретит сопротивление местных элит, сколько бы они ни убеждали мир и Москву в своем антиамериканизме. Слов нет, они очень любят российскую безвозмездную помощь и поставки оружия за символическую плату. Но жирные куски в бизнесе предпочитают отдавать американским и китайским компаниям — такой вот статус-кво сложился, достаточно комфортный для местных элит.
И из этой зоны комфорта местным элитам выходить совершенно не хочется. Поскольку одно дело — угрожать Америке на митингах, красоваться перед внутренней аудиторией. И совсем другое — попасть под тотальные санкции и жесткую реакцию США за вполне конкретные шаги. Кстати, в этом случае и немалые китайские инвестиции пострадают, к чему Пекин отнесется с крайним раздражением.
К тому же никто не даст гарантии, что при смене власти в этих странах маятник, находящийся сейчас на отметке «дружить с Россией», не качнется в другую сторону. Ведь, по сути, вся новейшая история Латинской Америки — это чередование провашингтонских и антивашингтонских режимов. Уйдут Ортега, Мадуро и Диас-Канель — и никто не даст гарантий, что пришедшие им на смену не попросят Москву «на выход».
Вот почему латиноамериканский курс России звучит красиво — но на реальность никак не тянет. И Вашингтон за этим танцем наблюдать не намерен, тем более воспринимать некие заявления как реальную угрозу.
